Такие женщины должны быть! И, мало того, их должно быть много — точно куда больше, чем очкастых высохших библиотекарш и бесполых, но молодящихся боевых баб-депутатов. И дело здесь совсем не в размере груди и не в объеме бедер. На самом деле вопрос в гибкости, пластичности популярной персоны, в ее доступности и … пресной предсказуемости.
В том, что она показывает все, что у нее хотят видеть и рассказывает все, что от нее хотят услышать. Гламур, гипертрофированный до семидесяти килограммов живого веса, светская жизнь, как образ мысли, безвкусный словесный штамп — как идея, подражание — как способ заполнить сознание… это такая современная педагогика. Воспитание наоборот, когда собственным примером показывают бессмысленность существования клонированной «девушки большого города». Которая уже и не девушка, и город не тот, да и сама идея избита до кровоподтеков. Москва — не Нью-Йорк, Химки — не Манхэттен, Анфиса — не Кэрри.
Да и стриптизер Тарзан, совершенно точно, на мистера Бига не тянет.
При всей своей рельефности, объемности, Анфиса — удивительно плоский персонаж. Пустой, но надутый — боже упаси, никто не подозревает прелестницу в злоупотреблении силиконом! Зачем, если и своего, родного, более чем достаточно, с ним бы справиться. И все, щедро подаренное природой и родителями, Чехова не менее щедро демонстрирует — в конце концов, у каждого свой капитал и его нужно пускать в рост. Мама и папа Анфисы не принадлежат к счастливой гильдии постсоветских миллиардеров, а их роскошной дочке очень хочется кушать…
Желательно также, чтобы толпы безумствующих поклонников осыпали розовыми лепестками каждый сантиметр этого божественного тела, а папарацци преследовали диву даже в душе. Если не преследуют, им можно предложить это сделать за небольшое вознаграждение. Ну, а если совсем не хотят, можно где-нибудь это тело снять так, чтобы в душе — например, в фильме Вадима Шмелева «Страшилки советского детства». И надо же так случится, что как раз сцена с прелестями Анфисы под струями воды действительно станет лучшей сценой в этом киношедевре… Или вот сверхпопулярный у простого народа сериал о семейке Букиных — «Счастливы вместе», тоже отличный способ показать себя в правильном свете! Есть, правда, одна странность. В стране, где подавляющее большинство женщин в два раза больше Чеховой, актрису дискриминируют на почве … размеров! Говорят, что не берут ее в сериалы так же часто и радостно, как других, более субтильных и не более талантливых товарок просто потому, что на фоне Анфисы мелковатый нынешний актеришка мужеского полу совершенно теряется. И о какой широкой спине и крепком плече киногероя может идти речь в таких условиях?
Так же, как зачищены ее фотосессии, зачищена и ее биография. Не ищите на ее теле складок и бугорков — хотя, казалось бы, у дамы подобной внушительной комплекции они должны быть обязательно, не ищите в истории ее жизни «белых пятен» и темных моментов — хотя, опять-таки, взлет и попадание в лунку в отечественном шоу-бизнесе без «не-хочу-об-этом-говорить/вспоминать» просто не бывает. Особенно если вместо таланта — бюст шестого размера.
Да, с такими-то достоинствами — прямая дорога в светские львицы, ведь участь этих цивилизованных животных приятна и нехлопотна — не шьет, не пашет, а бриллианты носит. Ах, нет. Все, что на бриллианты ушло, заработано было непосильным трудом — гонорары от кино-, фото- и других съемок. Светской львице ведь нынче приличествует быть телезвездой, вести что-то эпатажное и рейтинговое, а так как «Дом-2» занят другой дамой с куда менее внушительными внешними данными, то Анфисе Чеховой остается только секс… «Секс с Анфисой Чеховой».
Девочка с детства мечтала о карьере актрисы (хотя в новых интервью появляется и относительно небанальная по нынешним временам мечта о работе учительницей), поэтому после школы поступила в ГИТИС, на актерский факультет — в самом деле, это ведь так просто! Правда, из этого самого ГИТИСА милую Анфису отчислили где-то в районе третьего курса — все исключительно на почве зависти к ее успехам на ниве эстрады, а то, как же, профессура там — ууу, мрачных и непродвинутых взглядов. Успехи на ниве эстрады — пара песен в составе никому не известной группе «Безумные светлячки» — а вот ГИТИС так окончить и не удалось.
Все же карьера в поп-группе не задалась, так что после «Безумных светлячков» как-то само собой появилось телевидение — с формулировкой «пригласили» ли «пришла на кастинг за компанию с подругой, подруга не прошла, а я…». Немножко поработала на Муз-ТВ — вела что-то развлекательное, потом были попытки нескольких «проектов» на других каналах (по слухам, тогда бурному карьерному росту помешал дефолт — хотя, вы помните, чтобы тогда телевидение не вещало?). А потом ей позвонили и предложили вести передачу о сексе. Авторскую. И теперь Анфиса прекрасно справляется со своей ролью — читать сладким голосом милые скабрезности и демонстрировать одежду plus size.
Из личной жизни дамы, которая воплощает мечту половины мужчин страны, известно мало. В принципе, это и неудивительно. Все лишь знают, что мужчины были, их было немало и некоторые из них откровенные негодяи — например, как некто, кто после разрыва с Чеховой во всеуслышание обсуждает ее физические недостатки (с его точки зрения), ее телесное несовершенство (опять таки, с его точки зрения) и рекомендует Анфисе ряд процедур, которые помогут ей улучшить свой внешний вид (при этом демонстрирует в качестве примера немую тощую куклу рядом с собой).
А Анфиса что? Анфиса — ничего, Анфиса — занята во всех смыслах слова. Она делает карьеру по правилам шоу-бизнеса, когда явным становится не тайное, а желательное. И весьма преуспевает в этом деле. Сняться обнаженной? Легко! Роман с буддийским монахом? Да без проблем! На острие интереса общества расстройства пищевого поведения? Анфиса слезно расскажет о своем опыте преодоления булимии. Рассказала бы об анорексии, да глядя на цветущие формы, кто же поверит?
Кружевной корсаж, тщательно отретушированный целлюлит на пятой точке, идеальный тон кожи на любом участке тела, постоянно призывно приоткрытый рот — рано или поздно это надоест. Кому-то захочется другого, кому-то — большего. Пустота, какая бы она ни была — сорок второго или пятьдесят второго размера, анорексично шествующая по подиуму или вальяжно раскинувшаяся за столиком сибаритствующей кафешки, она ведь все равно пустота. Отсутствие. Вакуум. Ничто. А какая разница, в какие объемы заключать эту пустоту?